Abstract

Abstract

The characteristics of the medical and sanitary provision of prisoners in the 30s of the XX century are presented. The greatest problem was: high mortality of prisoners, disease simulation and self-mutilation, widespread infectious diseases.

Full Text

102 печения осужденных, хотя определенные действия предпринимались. На основании доступных опубликованных архивных материалов мы проанализировали основные тенденции в пенитенциарном здравоохранении СССР в 30-е годы XX века. Содержание большинства указаний ГУЛАГ, которые направлялись начальникам ИТЛ, было посвящено вопросам смертности заключенных, борьбе с симуляцией болезней и членовредительством, а также вопросам профилактики инфекционных заболеваний. Смертность заключенных в лагерях О ГПУ была наибольшей в 1933 г. и составляла 15,7% (в некоторых справках указывается 15,2%), при этом самый высокий показатель был зарегистрирован в Вишлаге (34,6%), наименьший - в Белбалтлаге (10,0%). Показатель летальности в стационарах в этом же году составлял 19,1% (наибольший показатель в Вишлаге - 23,3%, наименьший в Балах-лаге - 14,7%). В последующие годы показатель смертности резко снизился и колебался в пределах от 2,5 до 6,2 % (1934 г. - 4,28%, 1935 г. - 3,63%; 1936 г. - 2,43%; 1937 г. - 3,01%, 1938 г. - 6,18%). В 1938 г. удельный вес смертности по отдельным болезням к общей смертности по ИТЛ представлял следующую картину: ОЖК - 20,3%; туберкулез - 12,8%; пеллагра - 9,2%; истощение - 5,1%; производственная травма - 0,75% [2]. Статистика показателя смертности не в полной мере отражает реальную картину со смертностью в исправительно-трудовых лагерях, имеющиеся в официальных отчетах данные занижены. Об этом косвенно свидетельствует указание ГУЛАГ № 640 178 начальникам ИТЛ об улучшении санитарными отделами учета случаев смертности среди заключенных, из которого следует, что «учет всех случаев смертности Санотделом и совпадение данных Санот-дела с учетом по линии УРО - не достигнуто», «Санотделы не интересуются или им не дают сведений о смертности вне лечебных учреждений». По вопросу усиления борьбы с симуляцией болезней среди заключенных было издано указание ГУЛАГ № 663 570 от 25 мая 1933 г. Анализ указанного документа позволяет сделать вывод, что в начале 30-х годов из-за быстрого и большого увеличения лагерных контингентов участились случаи симуляции болезней в целях как временного освобождения от работ, так и досрочного освобождения из лагерей по инвалидности. Заключенные использовали следующие способы искусственного вызывания заболеваний: са-морубы; искусственно вызываемое выпадение прямой кишки; искусственные флегмоны; поедание соли, сухого кофе, употребление недокипяченой воды для вызывания желудочно-кишечных расстройств, а также употребление ядовитых дикорастущих растений 103 и поедание отбросов из помоек. Из инфекционных и заразных заболеваний в системе ГУЛАГа наиболее распространенными были чесотка, желудочно-кишечные инфекции, сыпной тиф, туберкулез. Больные чесоткой в стационары помещались в крайне редких случаях, систематическое лечение производилось некачественно. Желудочно-кишечные инфекции распространялись в основном по причине нарушения условий хранения продуктов и недоброкачественной работы при изготовлении пищи. Как следует из указания ГУЛАГ № 667 289 от 26 июля 1933 г. о борьбе с желудочно-кишечными болезнями, в мелких лагерных подразделениях отсутствовали квалифицированные медицинские работники («не повсюду имеются врачи, а лекпомы, зачастую, совсем не имеют квалификации и опыта»), что также способствовало нарушению санитарных норм при приготовлении пищи [2]. Еще одним проблемным заболеванием был сыпной тиф. Проблема стояла настолько остро, что о ней прокурор СССР А. Я. Вышинский докладывал И. В. Сталину и В. М. Молотову (докладная записка с грифом «совершенно секретно» от 27 февраля 1938 г.). Надо полагать, что результатом указанной докладной записки явился ряд принятых мер, о чем рапортовал нарком внутренних дел СССР Н. И. Ежов председателю СНК СССР В. М. Молотову 7 марта 1938 г. Судя по его докладной записке в проблемные лагеря были направлены дополнительные партии белья; для разгрузки наиболее перегруженных лагерных пунктов Сиблага построены дополнительные жилые помещения, на лагерные пункты наложен карантин; увеличена пропускная способность бань и дезкамер [2]. Таким образом, анализ архивных документов показывает, что медико-санитарное обеспечение осужденных в СССР в 30-е годы XX века осуществлялось на недостаточно высоком уровне, что, на наш взгляд, было обусловлено общей карательной политикой государства, остаточным принципом финансирования пенитенциарной медицины, недостатком квалифицированных кадров, переполнением исправительных учреждений. Литература