Full Text

Детские инфекционные заболевания (далее -ДИЗ) издавна знакомы человечеству, но и сейчас они представляют собой серьезную клиническую и эпидемиологическую проблему [1, с. 116-122]. Нами изучено состояние проблемы ДИЗ в народной медицине России (в основном, но не исключительно - восточнославянских народов) во второй половине XIX-начале XX веков. В этот период большинство населения страны было не в состоянии сколько-нибудь систематически пользоваться квалифицированной медицинской помощью и прибегало к испытанным веками средствам и способам лечения, хотя профессиональная медицина несколько приблизилась к сельскому населению (земские врачи). Все это (вкупе с ростом общественного интереса к народному быту и истории в целом) и обусловило резко усилившийся интерес к медицине народной. В специальных и общих журналах публиковались многочисленные статьи по этому вопросу, выходили брошюры и монографии; народные представления о природе болезней и методах их лечения освещались в ряде работ этнографического, медико-географического и даже филологического характера. Их авторами был создан своеобразный срез проблемы и собран богатый материал, изучая который мы можем наглядно представить себе, как лечилась в России большая часть детей, страдавших ДИЗ, и в этот период, и значительно раньше. Интересным терминологическим источником является также современный Словарь русских народных говоров [2], преимущественно дающий сведения по интересующему нас периоду. Детские болезни, как известно, составляли традиционную сферу народного (особенно женского) врачевания, поэтому сведения о них весьма обширны. Встречаются и работы, целиком посвященные воспитанию и лечению детей в народном быту [3; 4]. Значимость места, которое взгляды на причины, лечение и профилактику ДИЗ занимали в системе народной медицины, определялась их широчайшей распространенностью среди детского населения. Группа ДИЗ в целом была достаточно широко представлена в народной медицинской терминологии. Чем известнее, распространеннее было заболевание, тем больше синонимичных наименований оно имело в различных регионах страны. Представляется возможным выделить две группы подобных названий: «полуофициальные» (представляющие собой более или менее искаженный соответствующий медицинский термин) и «чисто народные» (отражающие обычно отдельные моменты клиники и лечения болезни). Термин «морбилли» не прижился в русском языке, поэтому в отношении кори эти два вида названий совпадают. Региональные варианты: «корь» (в мужском и женском роде), «кориха», «кериха», «корюха», «корюшка» [5], а также «корка» (Сибирь [6, с. 325-432]) и «кир» (Украина [7, с. 1-16]). Больной ребенок назывался «корюш-ным». Впрочем, «корючкой» в Тульской и Калужской губ. именовалась любая лихорадка; на Урале же и в Сибири существовал глагол «корепаться» в значениях «капризничать, плакать (о детях), недомогать, быть хилым» [2, вып. 14, с. 325]. Таким образом, термин «корь», возникнув в народном языке как отражение внешнего сходства кожи больного с корой дерева и войдя в официальную медицинскую лексику, предстает в этих примерах обобщенным наименованием детской болезни. Интересен для этимологии термина и тот факт, что оспа в народной медицине нередко именовалась «корявой болезнью», или «корявкой» [5], «корепухой» [2, вып. 14, с. 325], человека со следами оспы на лице называли «корявым». Словом же «кора» в Рязанской губернии, например, обозначалась короста, струпья на теле человека или животного [2, вып. 14, с. 308]. Наименование кори в литовской народной медицине - «жадрос» [8, с. 168-218] - представляется родственным русскому «шадрина» - «оспина». Все это указывает на тесную связь оспы и кори в народном сознании, характерную и для медицинской науки еще в начале XIX в. Многочисленные синонимы, обозначавшие «сыпь» («цвет», «сыпушка», «краснушка», «веснушка» и т.п.), чаще применялись к хроническим детским, а не острым инфекционным сыпям. Краснуха особого нозологического обозначения не имела. Вообще литературных данных относительно этого ДИЗ в народной медицине нет. Вероятно, его не отличали от кори, а нередко и скарлатины. Во многих отдаленных друг от друга губерниях (Ярославской, Саратовской, Тобольской и др.) сыпь, особенно при острых инфекционных экзантемах, именовалась «лопухой», или «лапухой». Причем этим словом в Новгородской губернии называлась преимущественно корь, в Ярославской - ветряная оспа, в Ярославской и Тверской - натуральная оспа, в Пермской - крапивница, чаще же - любая острая сыпь [2, вып. 17, с. 146]. Для осознания этимологии данного термина отметим его несомненную связь с глаголом «лопаться», а также другие его значения в народном языке: 2) «кусок кожи, отделяющийся на месте ожога» (Псковская и Тверская губ.); 3) крупные хлопья мокрого снега (Ярославская губ.). Последнее, по мнению известного отечественного филолога А.Н. Афанасьева [9], указывает на родство болезней со стихиями в народном сознании. Нам, однако, эта связь представляется более частной и базирующейся на внешнем сходстве снежных хлопьев с отслаивающимся эпидермисом ожоговых булл и ветряночных везикул. Инфекционные заболевания, протекающие с поражением зева, именовались обобщающими терминами «жаба», «горлушком заболел», «горлянка», «горлуша», «горлоуха», «дубоглот». Насчет последнего имеется 2 толкования: а) в горле как бы стоит нечто твердое; б) связано с распространенным заклинанием, произносившимся перед дубом и имевшем целью передать болезнь на него. В Новгородской губернии дифтерия именовалась «горлянкой», а скарлатина - «горлушей», в других местах оба ДИЗ могли обозначаться любым из этих двух терминов. Чаще, впрочем, к скарлатине применялись вульгаризированные производные ее латинского названия: «скарлатин» [6, с. 325-432], «шкарлатына» [10] и т.п. Дифтерия может считаться рекордсменом среди ДИЗ по числу народных наименований. Во-первых, это самые различные вариации на тему «дифтерит»: «дигтерий» [3, том 11-12], «дехтерик» [11, с. 46-61], «дихтерит» [6, с. 325432], «дегтерык». Во-вторых, это «чисто народные» обозначения заболевания, указывающие, в основном, на детали клиники дифтерии: а) «завалило или захватило горлушко» [5], «завалки» [10]; б) «обклад» [11, с. 46-61], «обкладки» [12, с. 1-168]; в) «давий» [3, том 11-12], «давушка» [12, с. 1-168]. Кроме того, для обозначения удушья любой природы употреблялось слово «стыксы» [10]. Коклюш трактовался как вид кашля - «удушливый» (наряду с «сухим» и «охрачным») [5]. Употреблялись также производные от французского термина - «коклюй» (Владимирская губерния) и «коклюк» (Калужская губерния) [2, вып. 14, с. 88]. А в Полтавской губернии это ДИЗ именовалось «кашлюк» [3, том 11-12], что представляется интересной попыткой осмыслить иностранный термин, создав ему видимость русской этимологии. Богата синонимами народная терминология эпидемического паротита. В первую очередь должна быть названа «свинка», доминирующая в немедицинском лексиконе и поныне. Термин «заушница» («заушеница») мог обозначать как эпидемический паротит [13, с. 1-152; 3, том 11-12] так и хронических (вероятно, экзематозных) трещин за ушами у детей [12, с. 1-168]. То же относится и к слову «желвы» (чаще не эпидемический паротит, а хроническое опухание лимфатических узлов любой природы) [12, с. 1-168]. Употреблялось для эпидемического паротита и наименование «завалки» [3, том 11-12], чаще используемое для дифтерии. Впрочем, в Рязанской губернии это слово применяли к любой болезни, связанной с распуханием горла или прилегающих к нему желез (ангины, скарлатина, дифтерия, эпидемический паротит и др.) [2, вып. 9, с. 102-103; вып. 9, с. 293]. В Ейске и в Украине эпидемический паротит носил название «зиние (зиньске) щеня», связанное с забавным приемом врачевания: считалось, что если задавить слепыша или крота («зиньске щеня») большим пальцем и мизинцем правой руки, то эти пальцы навсегда приобретут целебную силу от всех «горловых болезней» [10, с. 3]. Ветряная оспа называлась «летячка» [12, с. 1-168], что отражает особенности эпидемиологии этого ДИЗ и вполне соотносится с современным названием. Термин «ветрянка» употреблялся для обозначения лихорадки вообще [14]. В Тобольской же губернии «ветряной болезнью» еще с XVIII в. называлась сибирская язва [2, вып. 4, с. 199]. Иногда к ветряной оспе применялись наименования оспы натуральной: «воспа», «бобушки» [3, том 11-12; 14, с. 133-169], что говорит об их недостаточной дифференцировке. Народные обозначения болезней и их симптомов - как искаженные медицинские термины, так и названия, отражающие наблюдения народных медиков в отношении эпидемиологии, клиники, лечения ДИЗ и связи их между собой - представляют большой интерес, так как в определенный период ими пользовалось абсолютное большинство населения России.

About the authors

Alexander Zinovievich Likhtshangof

Saint-Petersburg State Pediatric Medical University

Email: zinovich@list.ru
Saint-Petersburg, Russia

References

Statistics