Full Text

Эпидемия Эболы в Западной Африке, продолжавшаяся с февраля 2014 г. по декабрь 2015 г., стала одним из самых значительных эпидемических кризисов доковидной эпохи. В короткое время она превратилась в серьезный вызов национальному здравоохранению западноафриканских стран – Сьерра-Леоне, Либерии, Гвинеи и др., а также глобальным институтам здравоохранения в лице ВОЗ и международных гуманитарных организаций. Наиболее тяжелыми последствия Эболы стали для Сьерра-Леоне – стране с богатейшими природными ресурсами, но с плохой системой государственного управления и полуразрушенной системой здравоохранения. В Либерии и Гвинее последствия Эболы также оказались тяжелыми. По данным ООН от 2 декабря 2015 г. количество заболевших в Сьерра Леоне составило 14122 человека, умерших от вируса – 3955, в Либерии число заболевших – 10675, умерших – 4809, в Гвинее заболевших – 3804, умерших – 2536. Итоги эпидемии в соседних западноафриканских странах к концу 2015 г. были следующими: в Нигерии число заболевших – 20, умерших – 8, в Мали число заболевших – 8, умерших – 6, в Сенегале – 1 и 0 соответственно. Отголоски Эболы докатились и до некоторых западных стран: в США заболело 4 человека, умер 1, в Великобритании, Италии и Испании заболело по 1 человеку, умерших нет. Общее число заболевших Эболой в мире составило 28637 человек, умерших – 11315[1]. Причинами распространения вируса Эболы среди населения Западной Африки стал целый комплекс факторов – медицинских, экологических, экономических, политических, социальных, культурных. В настоящее время все они во многом уже изучены, хотя по-прежнему целостная историческая картина западноафриканской эпидемии Эболы 2014–2015 гг. остается нечеткой. Задача нашего исследования – постараться ее восстановить. Кроме того, в статье сделан акцент на социальном контексте этой эпидемии, поскольку по прошествии времени становится все более ясно, что связанный с ней драматизм событий был обусловлен, в первую очередь, неготовностью общества и его институтов – как локальных, так и международных – дать эффективный ответ на этот вызов. В экологическом плане причинами распространения Эболы в Западной Африке стала хозяйственная деятельность человека, прежде всего вырубка тропических лесов, в результате которой естественные носители вируса Эболы – фруктовые летучие мыши крыланы (лат. Pteropodidae)[2] – вступили в непосредственный контакт с человеком. Еще в начале 1990-х гг. юго-запад Гвинеи покрывали густые вечнозеленые леса, но вследствие затяжных вооруженных конфликтов в Сьерра-Леоне и Либерии туда хлынули толпы беженцев, которые начали вырубать лес на топливо и на продажу. В результате этого уже к концу 1990-х годов от вековых лесов региона осталось всего 15%[3]. Многие виды диких животных исчезли, но летучие мыши, напротив, сумели приспособиться к новой ситуации, оказавшись ближайшими соседями людей. Через фекалии и другие жидкости вирус Эболы, содержащийся в их организме, стал распространяться среди людей и домашних животных. Вплоть до 2014 г. случаи заражения людей вирусом Эболы в лесных областях Западной Африки оставались практически без внимания, хотя отдельные сведения о том, что заражения Эболой от контактов с естественными носителями вируса возможны, поступали из других регионов, в частности из Габона[4]. Лишь после того, как по возникшей эпидемиологической цепочке вирус передался от кого-то из обитателей лесной деревушки Мелианду в Гвинее одному из медицинских работников, который, в свою очередь, стал активным распространителем инфекции, наблюдатели, наконец, обратили внимание на быстро растущую вспышку опасной болезни[5]. К марту 2014 г., когда о вспышке Эболы стало известно службам здравоохранения Гвинеи и сотрудникам ВОЗ, вирус уже вырвался за границы гвинейских лесов и распространился по территории Сьерра-Леоне и Либерии [1, p. 348; 2, p. 937]. Стремительно растущее число заболевших во всех трех странах стало тяжким бременем для национальных систем здравоохранения, которые почти с самого начала оказались неспособны противостоять грозному натиску эпидемии. Оценивая ситуацию в целом, занимавшая в те годы должность Генерального директора ВОЗ доктор Маргарет Чен заявила: «Никто из нас, имеющих опыт сдерживания вспышек, никогда в своей жизни не видел чрезвычайной ситуации такого масштаба, с такой степенью страданий и с таким размахом каскадных последствий»[6]. Если бы вспышка Эболы была бы замечена в самом начале, то ее, без сомнения, удалось бы задавить на корню. Однако этого не произошло, и это было обусловлено, в первую очередь, экономическими и политическими факторами. В наибольшей степени эта оценка относится к Сьерра-Леоне –одной из самых бедных стран в мире. По данным Программы развития ООН за 2014 г., в полной нищете в этой стране проживало 53% населения – ежедневный доход каждого в 2011 г. составлял только 2 доллара США в день, средняя продолжительность жизни – немногим больше 45 лет, грамотность среди взрослого населения – 43,3%[7]. Кроме того, по данным на 2013 г., в Сьерра-Леоне один из самых высоких в мире уровней младенческой смертности (107,2 на 1000 новорожденных), смертности среди детей до 5 лет (160,6 на 1000), женской (423 на 1000 человек) и мужской (444 на 1000) смертности, недоедания среди детей до 5 лет (44,9%). Большое число людей в Сьерра-Леоне умирало от инфекционных болезней: от малярии (108,7 на 100000 населения), от туберкулеза (143,0 на 100000). До 60 лет доживало только 12,5% населения. При этом на 10000 человек в 2013 г. приходилось 0,2 врача, тогда как общие расходы на здравоохранения были одними из самых высоких в Африке (11,8% от ВВП)[8]. Несоразмерность расходов на здравоохранение на фоне крайне низкой доступности медицинской помощи для населения, бесспорно, стало следствием огромной коррупции и плохого качества управления в стране, которая после окончания гражданской войны (1991–2002 гг.), фактически, оказалась под внешним управлением. Неолиберальные реформаторы здравоохранения в Сьерра-Леоне руководствовались идеей о том, что медицинская помощь должна быть качественной и эффективной, но в стране с нищим населением благие намерения оказались неисполнимыми; созданная платная система здравоохранения оказалась не только недоступной для подавляющего большинства жителей страны, но и не располагала достаточным количеством квалифицированного персонала [3, p. 438]. Создание платной системы здравоохранения в Сьерра-Леоне произошло в период правления четвертого президента страны Эрнеста Коромы (2007–2018). Будучи сторонником неолиберального курса, он пригласил в Сьерра-Леоне западных финансовых доноров и намеревался править страной как большим бизнесом. В интервью «Файнэншл Таймс» Корома обещал, что деньги, вложенные в экономику Сьерра-Леоне, принесут выгоду инвесторам: «Это не будет простым бизнесом, и деньги не пойдут на ветер»[9]. В известном смысле, эти слова не разошлись с делом: зарубежные инвесторы получили прибыль от вложений в экономику Сьерра-Леоне, но для населения новая система здравоохранения не принесла ничего кроме разочарования. Когда эпидемия стала стремительно распространяться по территории Сьерра-Леоне, власти страны оказались не готовы к принятию соответствующих мер. Повсеместно не хватало врачей и медицинского персонала, а в некоторых случаях медики даже разбегались, оставляя свои рабочие места. На протяжении не менее трех месяцев от начала вспышки о самой эпидемии замалчивалось, поэтому ни население в целом, ни международное сообщество не было в курсе происходящего. Впрочем, известно и о том, что сигналы, поступающие из самой Сьерра-Леоне, на Западе попросту игнорировались: пока локальная вспышка не приобрела характера глобальной угрозы, многие эксперты предпочитали не придавать ей серьезного значения[10]. Лишь когда выяснилось, что вирус Эболы может вырваться за пределы африканского континента, страны Запада осуществили гуманитарную интервенцию. Но поскольку в западном политическом сознании Сьерра-Леоне воспринималась как «очаг нестабильности» и «неудавшееся государство», то вместо отправки врачей Запад направил в регион свои вооруженные подразделения: США послали в соседнюю Либерию 3000 военных, Великобритания также была готова направить туда свои армейские части[11]. Первой страной, которая оперативно отреагировала на вспышку Эболы, стала Куба, которая послала в Сьерра-Леоне 165 врачей[12]. Именно кубинским врачам в первую очередь пришлось бороться с эпидемией на месте трагических событий. Позже к ним присоединились и медики некоторых других стран, включая Россию[13]. Основной силой, которая взяла на себя всю ответственность за борьбу с Эболой в Сьерра-Леоне, стала ВОЗ, однако эффективность ее работы в этой стране оказалась низкой и зависела во многом от успешности работы отдельных специалистов. Одной из социальных проблем, которые выявила эпидемия Эболы в Сьерра-Леоне, стало взаимное недоверие между населением и медиками. Население Сьерра-Леоне не было склонно доверять своим врачам, хорошо зная о высоком уровне коррупции, который сложился в национальной системе здравоохранения в предыдущий период времени [4, p. 404]. Кроме того, неумелое информирование населения об эпидемии и о мерах предосторожности от заражения, лишь осложнило ситуацию и привело к панике, вследствие чего реальную помощь жителям вынуждены были оказывать, прежде всего, иностранные врачи, главным образом кубинские. В свою очередь правительственные чиновники и врачи в Сьерра-Леоне также не были склонны видеть в населении своих союзников. Одной из причин этого являлись местные культурные обычаи, закономерно воспринимаемые властями и медиками как фактор распространения инфекции. Принятая среди жителей Сьерра-Леоне практика торжественного погребения умерших, сложные погребальные ритуалы, целование лица умершего, – все это приводило к тому, что тело умершего от Эболы оказывалось источником дальнейшего распространения смертельно опасных вирусов. Как в Сьерра-Леоне, так и в соседних странах, население было склонно к тому, чтобы предавать тела умерших земле, вблизи ручьев, отдавая все почести покойному, дабы его дух после смерти не вредил оставшимся в живых родственникам. Однако власти повсюду требовали, чтобы тела умерших подвергали кремации, и это вызывало дополнительную напряженность между властями и населением[14]. В столице Сьерра-Леоне, Фритауне, на этой почве даже произошло столкновение между полицией и населением, после того как родственники умершего выкрали у властей его тело[15]. Продолжавшаяся почти два года эпидемия Эболы вызвала серьезные социальные последствия в Сьерра-Леоне. Помимо того, что жертвами смертельного вируса стало более 10000 человек, огромный ущерб был нанесен и без того слабой экономике страны. За два года эпидемии существенно сократился уровень производства и потребления, снизились доходы экономически активной части населения. Многие предприятия и целые сектора сферы обслуживания были закрыты, а из-за суровых карантинных мер сократились масштабы перемещения товаров и рабочей силы. Почти 55% населения страны заявило о сокращении своих доходов. Из-за введения жестких противоэпидемических мер почти все социально значимые мероприятия, включая свадьбы, похороны и церковные службы были прекращены или сокращены до минимума, что серьезно сказалось на общей эмоционально-психологической атмосфере в обществе и привело к снижению уровня солидарности, который едва начал восстанавливаться в стране после многолетней гражданской войны. Почти полностью вышла из строя национальная система здравоохранения. Во время эпидемии погибло много врачей, нехватка которых ощущалась и до эпидемии. Для той части населения, которая имела возможность пользоваться медицинскими услугами до эпидемии, такая возможность исчезла во время эпидемии, и, следовательно, общее состояние здоровья в стране из-за других болезней стало еще хуже. Кроме того, из-за эпидемии 5666 детей младше 18 лет потеряли отца или мать, став сиротами и, следовательно, с неизбежностью оказались перед лицом грядущих социальных и экономических трудностей. Из-за эпидемии на длительный период были закрыты школы, а многие учителя и учащиеся умерли [5, p. 22]. Все образовательные институты и формы образовательной деятельности также были приостановлены; общий низкий уровень грамотности населения из-за эпидемии на долгое время также остался низким. Являясь бедной страной, Сьерра-Леоне из-за эпидемии Эболы в целом стала еще беднее, а решение ее актуальных социальных проблем в настоящее время отложено на продолжительный период.

About the authors

D. V Mikhel

Institute of Scientific Information for Social Sciences of the Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation

Email: dmitrymikhel@mail.ru

References

Statistics